Они дерутся между собой и воруют у соседей еду. На чем свет стоит, клянут Украину, но от государственных денег не отказываются. Рожают детей и не дождутся, когда в «ДНР» перестанут стрелять, чтобы вернуться домой. «Суббота плюс» побывала в модульном городке для переселенцев из зоны АТО, и посмотрела, чем живут вчерашние дончане на запорожской земле
Бытовые войны
Я приезжаю в модульный городок для переселенцев из Донбасса около полудня и сразу же опаздываю на грандиозный скандал: буквально час назад здесь бушевали громкие разборки между двумя семьями-соседями. Одни обвинили других в том, что те украли у них мясо из супа. И не просто украли, а залезли голыми руками прямо в посудину и нагло вытянули оттуда еду. «Воры-гурманы» не признавали своей вины, и раскаиваться даже не собирались. А «пострадавшие» находились на грани истерики – мол, жить рядом с такими соседями больше сил нет.
Воровство продуктов в модульном городке – привычное и частое явление. Тут друг у друга крадут все: и молоко с мясом, и фрукты, и уже готовую пищу. Чаще всего воруют из холодильников, которые делят между собой несколько семей – а потому уследить, кто и что оттуда взял, практически невозможно.
Нередко «одалживают» еду не только соседи по холодильнику. «Разделить трапезу» могут и совершенно посторонние люди, живущие в соседних комнатах или даже блоках – холодильники стоят на общей кухне, которой пользуется от 15 до 30 человек.
Однако вчерашние жители Донбасса нашли выход из этой ситуации и придумали, как уберечь от посторонних свою еду: они просверлили дырки в холодильниках и повесили на них замки. Да-да, вам не послышалось – они насквозь продырявили дверь и стенку холодильной камеры! Таким нехитрым способом профилактики продуктового воровства эмигранты с терриконов не только испортили технику, но и нанесли существенный ущерб «Красному кресту». Ведь холодильники, как и прочее имущество, предоставленное в бесплатное пользование переселенцам, находится на балансе этой организации.
Бытовые конфликты в особой запорожской зоне происходят чаще, чем постоянно. Люди скандалят из-за разных мелочей, религиозных или политических взглядов. Нередко ссоры происходят из-за алкоголя, который тут поглощают очень многие и почти регулярно. Бывает, что к дракам приводят скверные характеры поселенцев.
К примеру, в одной из комнат живут две взрослые женщины, которые никак не могут помириться между собой. Свершено недавно у них случилось разногласие из-за окна: одна из барышень решила, что ей душно и открыла его, вторая же твердила, что неистово замерзла, и требовала закрыть оконный проем. В итоге все закончилось дракой, которую разнимали два экипажа патрульной полиции.
– У нас полиция бывает регулярно. Уже когда вызывают на наш адрес, полицейское знают, что в модульном городке очередной конфликт между жильцами, – говорит заведующая модульным городком Анжела Недопекина.
«Кто-кто в рукавичке живет?»
Гуляя по территории модульного городка, захожу в один из пластиковых блоков. Здесь царит полумрак, передо мной – длинный серо-белый коридор и двери по обе его стороны. В конце коридора находится еще одна дверь, ведущая во что-то типа маленького двора.
В какой-то момент одна из дверей открывается, из-за нее показывается девушка лет двадцати. Знакомимся. Юля вместе с мамой еще в 2015 году переехала из Донецка. Оставаться там было страшно из-за постоянных обстрелов. Поэтому, когда началась организованная эвакуация, она с родительницей собрала нехитрые пожитки и отправилась в Запорожье. К нашей беседе присоединяется и мама Юли Елена. Женщина рассказывает об условиях жизни в модульном городке. Говорит, что их с дочерью все устраивает. Правда, с лета в четырех комнатах – в том числе и у Елены – нет света. По каким причинам, переселенка с Донбасса не знает. Ровно, как и когда энергоснабжение восстановят.
– Вот включаем удлинитель в эту розетку, – Лена тыкает пальцем в розетку в коридоре и приглашает меня в свою комнату, убедиться в том, что женщина не врет.
Как только открывается дверь временного жилища Елены и ее дочери, меня охватывает легкий шок. Хотя, вру – совершенно даже не легкий.
Комната, в которой живет Лена – узкая и длинная. Из мебели здесь две двухъярусных кровати, стоящие вдоль стены. Небольшое окно. Напротив кроватей – два двустворчатых металлических шкафа. На них ютятся чашки, печенье в упаковке и что-то еще. Перед дверью – масляный обогреватель, маленькая настольная лампа и зарядка для телефона, брошенная возле тройника. И… все! В комнате больше ничего нет: ни бытовой техники, ни зеркала, ни фотографий, ни книг. В таких условиях Елена и Юля живут уже более двух лет.
Кстати, свою малюсенькую комнату они делят еще с двумя женщинами, с которыми до переезда в Запорожье даже не были знакомы. Готовят еду и ужинают женщины в столовой – отдельной комнате, в которой есть печи, холодильники и раковины. Там же и хранят продукты питания.
Стоит отметить, что и в комнате Лены (несмотря на специфический запах), и в коридорах – чисто. Женщина объясняет: здесь принято дежурить. Каждая комната – вне зависимости от того, живут там по «единицам» или семейными парами, должна убирать в коридорах, душевых и на кухне. Убирают здесь каждый день. Если же житель модульного городка не хочет или не может мести-драить-чистить, он может нанять на эту работу соседа. Единоразовая стоимость дежурства – 20 гривен.
«ДНР – так ДНР. Лишь бы не стреляли»
Несмотря на все «тяготы и лишения» проживания в запорожском модульном городке, уроженцы Донбасса не спешат возвращаться домой. Кто-то по-прежнему боится войны, кого-то вполне устраивают нынешние условия. Говорят, что по дому тоскуют, но в Запорожье комфортно – здесь им сочувствуют и помогают.
Моя новая знакомая Лена вспоминает о том, как жила в Донецке до войны. У нее была работа и свое жилье – двухкомнатный домик, построенный еще до второй мировой войны, с печным отоплением и удобствами на улице. Жилище располагалось между аэропортом и терриконами. Зимой 2015-го, когда велись ожесточенные бои за аэропорт, дом Лены попадал под обстрелы обеих воюющих сторон: с терриконов летели осколки вражеских снарядов, с другой стороны долетало от наших «киборгов», которые держали оборону Донецкого аэропорта. В конечном итоге, дом переселенки развалился полностью.
– Мы бы вернулись в Донецк. С жильем что-то придумали бы, может, кто-то помог. Но не сейчас, потому что там нет работы. Я созваниваюсь с сестрой, которая осталась там и она говорит, что работу найти просто нереально, – говорит Елена. При этом она не лукавит и честно признается: ей совершенно все равно, под чьей властью будет Донецк и в какой форме по местным улицам ходят военные.
– «ДНР» так «ДНР» – нам все равно, лишь бы не стреляли, – говорит женщина.
Такая же позиция у большинства обитателей модульного городка. Они, не стесняясь, «гнобят» правительство Украины и наших военных, обвиняя их во всех своих бедах. Более того, львиная часть переселенцев категорически настроена на то, что Украина им что-то должна: жалеть, сочувствовать, помогать (желательно деньгами и побольше). При этом они не скрывают, что готовы вернуться домой и стать частью непризнанной «ДНР», но только при одном условии – когда сепаратисты будут выплачивать им пособия и пенсии.
Кто не работает, тот ест?
Еще одна особенность запорожских дончан – категорическое нежелание работать:
– В данный момент в модульном городке живет около 400 человек. Если 80 из них работает – то хорошо, – говорит заведующая городком Анжела Недопекина.
Моя новая знакомая Лена попала в то небольшое количество работающих переселенцев. Правда, трудится она нелегально. До недавнего времени в одном из супермаркетов крупной сети работала и ее дочь Юля. Но у девушки начались проблемы со здоровьем, и сейчас она оформляет пенсию по инвалидности. Есть и такие люди, которые едва ли не с первого дня пребывания в Запорожье принялись за поиски работы – обитатели модульного городка трудятся на «Мотор Сичи», «Кремнейполимере», в супермаркетах. Есть и несколько квалифицированных врачей, которым удалось устроиться в местные больницы.
– У нас жила девушка, которая работала на трех работах. Она постоянно работала в Донецке, и не смогла без дела сидеть здесь. Человек, привыкший работать, будет работать, – говорит Анжела Недопекина.
Однако большинство переселенцев живут за счет различных выплат и пособий, которые им гарантированно платит государство, а также за счет благотворительной и спонсорской помощи.
– Ежемесячно на человека они получают пособие в размере 890 гривен (если я не ошибаюсь) как вынужденные переселенцы. Плюс одиноким матерям – а здесь практически все такие – государство платит по 1700 гривен в месяц на ребенка. Очень помогают различные организации. В прошлом году на покупку зимней одежды давали сертификаты на 10 тысяч, в этом году – по четыре тысячи на человека. Каждую неделю привозят продукты. Люди обеспечены всем. Так зачем им работать? – задается очевидным вопросом Анжела Недопекина.
Есть и такие «переселенцы», которые умудряются получать различные выплаты и в Украине, и на оккупированной территории. В основном, это пенсионеры. Раз в месяц они регулярно на пару дней едут на Донбасс – туда везут огромные баулы с нашей «гуманитаркой», обратно – деньги, которые им платят террористы. Кстати, периодически вынужденные переселенцы просят у администрации модульного городка справки о том, то они проживают на территории Украины – чтобы террористы не насчитывали им плату за коммунальные услуги. Примечательно, что «хунтовские» справки в «ДНР» принимают и считают вполне действительными.
А вот платить за коммуналку по месту временного жительства переселенцы не спешат. Притом, что в модульном городке им шлют платежки лишь за электроэнергию и холодную воду (все остальные расходы город взял на себя). Несмотря на то, что «коммуналка» для переселенцев просто смешная – около 200 гривпн в месяц – жители городка умудрились накопить более 370 тысяч долга. Это те деньги, которые КП «Основание» (именно оно обслуживает модульный городок) должно заплатить «Облэнерго» и КП «Водоканал». Если долги вовремя не погасить – отключат свет (здесь отопление и горячая вода зависят от наличия электричества). Соответственно, жизнь в этом специфическом кусочке Запорожья будет полностью парализована. Поэтому КП «Основание» вынуждено рассчитываться за долги переселенцев своими деньгами.
Параллельно с этим, в сером модульном городке находятся люди, которые не ждут жалости от окружающих и не довольствуются тем, что есть. Они пытаются сделать свою жизнь, свое жилье (пусть и временное) чуть светлее и уютнее. На фоне одинаковых и унылых домиков выделяются жилища, возле которых даже в середине осени цветут цветы. На их окнах – пусть и не дорогие, но какие-то теплые и яркие занавески. Возле дверей – детские коляски и велосипеды. Они даже не пристегнуты цепями к сооружениям и не заблокированы посторонними предметами.
И еще одно. С 2015 года в модульном городке родилось 14 деток – 14 маленьких запорожцев, которые сегодня уже ходят в садик. А это значит, что на самом деле не все так уж и плохо – и жизнь продолжается.
Ирина Дубченко