Капеллан Виктор: «Убивать не грех, если ты защищаешь свою страну»

Мы встречаемся на пороге Дома печати, и первые несколько секунд я нахожусь в легком ступоре: передо мной молодой, красивый мужчина с улыбкой на пол-лица и в светло-серой рясе, прям в тон цвета его огромных, каких-то еще детских глаз. «Господи, да ему бы по клубам тусить, да девчонок «кадрить», а он…», – табуном проносятся в голове первые мысли. … А он в свои 25 – уже настоятель храма, успел побывать на войне и является самым молодым капелланом Национальной Гвардии Украины. Как там, на фронте, о чем говорят бойцы, чего боятся и о чем молятся? Почему священников московского патриархата не пускают в окопы, сколько стоит подкупить футбольного арбитра и куда делся иконостас, подаренный храму на Хортице Евгением Анисимовым? Об этом «Суббота плюс» поговорила со священником УПЦ КП отцом Виктором

В футбол играют настоящие… батюшки

– Как вы пришли к решению стать священником? У вас в семье есть священнослужители?

– Нет, у меня в семье нет священнослужителей, я первый (смеется). Так получилось, что где­то в седьмом классе я начал ходить в церковь, мне очень нравилось. Когда­то батюшка сказал, что с меня получится хороший священник, и я решил служить Богу.

– Как это решение восприняли ваши родственники?

– Изначально не все поддержали мое решение. Я занимался спортом – кандидат в мастера спорта по легкой атлетике – и многие думали, что я свяжу свою дальнейшую судьбу со спортом. Но не получилось.

– Владыка Фотий (Епископ Запорожский и Мелитопольский УПЦ КП – авт.) нам по секрету рассказал, что вы не только легкоатлет…

– (улыбается) Да, я еще очень люблю футбол. Когда учился в духовной семинарии, в Киеве, я получил лицензию и стал футбольным арбитром. После переезда в Запорожье судил матчи и здесь тоже. В общей сложности, судил около 400 матчей.

– И игры нашего «Металлурга»?

– Нет, к сожалению, не пришлось. В тот момент «Металлург» прекратил свое существование.

– За это платят?

– Конечно. На тот момент (до войны – авт.) платили около 40 гривен за матч (смеется).

– Вам предлагали взятку за «правильный» исход матча?

– (улыбается)

– Ну скажите!

– Было дело. Я не буду называть команду. Было такое, что предлагали деньги за победу.

– Сколько?

– Тысячу гривен.

– Вы же не взяли?

– Да ну что вы?! Конечно же, нет!

– Сейчас вы продолжаете судить футбольные матчи?

– К сожалению, нет. На это просто физически не хватает времени. Я – настоятель храма, капеллан. Много времени провожу в разъездах, в частности, в зоне АТО. Может быть, потом, когда закончится война, я вновь буду заниматься любимым хобби. Кстати, у нас при епархии была своя футбольная команда, «Ника» называлась. Заняли первое место в чемпионате Запорожской области по мини-футболу.

– Да вы что?! Состав команды – это священнослужители или прихожане?

– Были и священники, и прихожане, и футболисты, скажем так, профессиональные.

– Сейчас команда играет?

– К сожалению, нет. У нас нет финансирования. Да и задачи на сегодняшний день другие.

«Я лично крестил на фронте четверых»

– Я знаю, что вы – самый молодой капеллан Нацгвардии со всей Украине.

– Да, есть такое. Я был официально назначен 1 июня 2017 года. Потом была ротация, два месяца я провел в Мариуполе.

– Как к вам относятся бойцы, учитывая ваш возраст?

– Ну, скажу так: те, кто помоложе, сначала не совсем меня воспринимали. Мол, у самого еще борода не выросла, какой из него капеллан (смеется). Те же, кто старше, наоборот, приняли меня сразу.

– С чем чаще всего идут к вам бойцы? Что их беспокоит?

– Очень многие переживают по поводу того, какую работу им приходится выполнять там, где они находятся. Вроде бы все понимают, что война, но для них это сложно душевно. И самый частый вопрос касается того, считается ли грехом то, что они делают. Я всем говорю, что они не совершают греха, ведь они защищают свою страну, свои семьи. Не они пошли с войной, война пришла к нам. Это не грех.

Ну, а так – разные вопросы возникают.

– Там страшно?

– На войне не может быть не страшно.

– Помню, как-то один знакомый боец рассказывал, что во время очередного обстрела вспомнил даже те молитвы, которых никогда не знал и моментально поверил в Бога.

– Верно говорят, что на войне атеистов не бывает (улыбается). На самом деле, ребятам очень сложно и вера очень им помогает, придает сил.

Кстати, в то время, пока я был с нашими ребятами, четверо военных приняли крещение! Я лично их крестил.

– Интересно, как это происходило, кто был крестными?

– Когда человек принимает крещение в сознательном возрасте, не обязательно, чтобы были крестные мать и отец. В нашей ситуации их не было.

– В зоне АТО капелланами могут быть представители разных конфессий?

– Насколько мне известно, только УПЦ Киевского патриархата и греко-католики.

– А московский патриархат?

– Чаще всего, командиры принимают решение не пускать их в расположение частей. Недавно даже был случай, когда представители УПЦ МП хотели привезти чудотворную икону, но командир части их даже за ворота не пустил.

– Как лично вы относитесь к представителям московского патриархата?

– Нормально.

– Нормально? После того, как их священники освящали танки, идущие на Донбасс и оружие, предназначенное для террористов?

– Священнослужители вообще не имеют права прикасаться к оружию или освящать его. Такого просто не должно быть… Я знаю многих священников Московского патриархата, которые искренне переживают по поводу событий на Донбассе, искренне помагают нашим военнослужащим.

Прихожан – больше, денег – меньше

– Кстати, раз уж заговорились о Московском патриархате: куда делся иконостас, который Анисимов подарил храму (несколько лет назад одиозный запорожский бизнесмен Евгений Анисимов подарил храму на о. Хортица старинный иконостас, стоимость которого оценивалась в несколько миллионов долларов, однако потом он исчез, – авт.)?

– Могу только сказать, что его нету. Когда я пришел служить, его уже не было. Раньше эта церковь относилась именно к Московскому патриархату и, насколько мне известно, именно ему Евгений Анисимов дарил иконостас. Куда он делся потом – мне неизвестно. Но у нас есть свой иконостас, который храму подарила семья Луценко (Генеральный прокурор Украины Юрий Луценко и его супруга Ирина – авт.). Недавно закончилась его реставрация.

– После начала войны на Донбассе, у Киевского патриархата увеличилось количество прихожан?

– Да. И увеличилось существенно.

– А пожертвований стало больше?

– (смеется) А вот пожертвований наоборот – стало меньше. В стране война, сложная экономическая ситуация.

– Отец Виктор, вот скажите честно, вы считаете правильным то, что церковь зарабатывает на различных ритуальных процессах: венчании, крещении?

– Церковь живет за счет пожертвований и за счет того, что сможет, так сказать, заработать. Ведь нужно платить и за аренду земли, и за электроэнергию, зарплату работникам (к примеру, женщины, которые работают в церковных лавках). Вот исключительно из-за этого и есть плата за определенные обряды. При этом, если у человека нет денег, это не значит, что его выгонят или откажут. Я лично проводил несколько обрядов крещения тех деток, у родителей которых попросту нет возможности за это заплатить. В том числе, это и семьи военнослужащих.

– Вы как-то конкурируете с тем же Московским патриархатом при формировании цен на проведение обрядом? Отслеживаете, какой «прайс» у них?

– Ну что вы? Нет, конечно же! Мы не следим за этим.

– К вам приходят на службу известные запорожцы: чиновники, депутаты?

– Нет, ко мне не приходят (улыбается)

Ирина Дубченко

Сохранить