Обвиняемому в убийстве Насти Бобковой заключенные вынесли оправдательный приговор

Житель Запорожья, угодивший на скамью подсудимых по обвинению в изнасиловании и убийстве восьмилетней школьницы, заявил, что не виноват. Якобы его признание в совершении кошмарного злодеяния полицейские вырвали с помощью пыток: поили до беспамятства водкой и какими­то препаратами, а потом избивали. Обвиняемого также настолько запугали будущими издевательствами со стороны сокамерников, что в первые месяцы содержания в СИЗО он дважды пытался покончить жизнь самоубийством. Теперь он находится в общей камере, но его не трогают — арестантский суд решил, что обвиняемый не совершал мерзкое преступление

Искали всем городом

В Запорожской области практически каждую неделю исчезают подростки. К счастью, полицейские быстро находят «беглецов»: одна обиделась на маму и ночевала у подружки, другой, никого не предупредив, уехал к бабушке в другую область и тому подобное.

Но страшное известие о пропаже Насти Бобковой, произошедшей в Хортицком районе в июне 2015 года, сразу всколыхнуло все Запорожье. Девочка вместе с родителями ходила в магазин за покупками. Домой они вернулись уставшие, и мама предложила Насте погулять во дворе, пока она приготовит обед. Спустя время Анна (так зовут маму) заволновалась: дочь все не возвращалась. Женщина спустилась во двор, чтобы найти ее, но ребенка нигде не было. Анна обратилась в милицию, которая быстро выяснила, что какой-то мужчина силой втолкнул девочку в машину и увез.

К поискам исчезнувшего ребенка сразу подключились сотни волонтеров: фотография школьницы и ее приметы стали известны всему Запорожью. Их распространяли в соцсетях, развешивали объявления на остановках, показывали по телевизору. Спустя два дня поисков обнаженное тело девочки обнаружили в лесопосадке на острове Хортица. В тот же день был задержан и Дмитрий (тогда ему было 33 года). Он спал в пьяном угаре в автомобиле, похожем на тот, в котором увезли Настю.

Косвенные улики указывали на то, что Дмитрий — именно тот человек, который похитил и убил ребенка. Однако далеко не все запорожцы поверили в то, что полиция задержала настоящего убийцу. Поползли слухи: мол, поймали первого встречного. Добавил масла в огонь и тот факт, что Дмитрия (кстати, отца маленького ребенка) обвинили также в неудавшейся попытке изнасилования другой девочки, произошедшей еще в 2013 году. Мол, ему все равно «кранты» (насильников детей за решеткой жестоко карают сокамерники), а полиции — честь и награды за поимку серийного маньяка.

За время следствия Дмитрий дважды пытался покончить жизнь самоубийством: распускал простынь и делал из нее веревку, чтобы повеситься. Но уйти на тот свет ему помешали сокамерник (первое время Дмитрий содержался в «спецхате» – двухместной камере с заключенным, сотрудничающим с администрацией СИЗО) и охранники.

Суд запретил комментировать обвинения

В феврале 2016 года в Орджоникидзевском суде Запорожья начался закрытый процесс по обвинению Дмитрия в похищении человека, изнасиловании и умышленном убийстве малолетнего ребенка. За такие злодеяния Фемида отмеривает злодеям «вышку» – пожизненное заключение. Больше того, по требованию прокуратуры суд запретил сторонам процесса комментировать происходящее в судебном зале.

В начале 2017 года коллегия судей уже готовилась к оглашению приговора, но в процессе появился еще один адвокат Дмитрия, приезжавший на заседания из Киева. Он добился отвода судей. Рассмотрение материалов обвинения с самого начала поручили другому составу суда. Как утверждали служители Фемиды, это было сделано киевским адвокатом специально, чтобы затянуть процесс. Ведь на то время действовал так называемый закон Савченко, который предусматривал особый порядок отбывания наказания: один день в СИЗО (где и содержался Дмитрий) приравнивался к двум дням, проведенным заключенным в колонии. То есть, пять лет в следственном изоляторе равнялся десятилетнему сроку в «лагере», что было выгодно подсудимому.

Но после отмены «закона Савченко» в июне 2017 года новый адвокат продолжал затягивать процесс. Окончилось все тем, что рассмотрение дела о жестоком убийстве школьницы перенесли в Шевченковский райсуд Запорожья.

Завтра, 2 февраля, состоится очередное заседание суда. Но на него зевакам путь заказан. Да и родственников с обеих сторон (или свидетелей) на заседание просто так не пускают — только по вызову суда.

Кстати, во время допроса свидетелей, которые проводили судьи еще Орджоникидзевского суда, несколько очевидцев не опознали в Дмитрии человека, который затащил в автомобиль Настю. Более того, они прямо заявили, что тот злодей абсолютно не похож на подсудимого.

Также свидетели рассказали, что автомобиль, на котором похититель забирал ребенка, отличался от автомобиля подсудимого. Он был более новым и даже марка авто, вроде бы, была другой.

Бывшая жена не бросает в беде

«Суббота плюс» связалась с Викторией, бывшей супругой подсудимого (недавний развод не связан с обвинением Дмитрия в гнусном преступлении — так сложилась жизнь). Женщина рассказала, что во время свиданий с Дмитрием тот заверил её – мол, доказательства его вины добыты преступным путем. Мол, полицейские несколько дней силой поили его спиртным и еще какой-то отравой, а также били, чтобы он подписал признание в страшном грехе, которого не совершал. Именно в это время (когда он ничего не соображал от алкоголя и избиений) проводились экспертизы (в том числе, и иммунологическая: сперма, слюна и т.д.), которые он помнит крайне смутно. Именно на результатах этих экспертиз и его якобы признательных показаний построено обвинение.

Кстати, известно, что у людей, незаконно осужденных за преступления «пологовского маньяка» Ткача, также отбирали сперму и наносили на одежду замученных девочек. Что впоследствии являлось «неоспоримым» доказательством вины. Кроме того, у Дмитрия есть алиби — во время похищения и убийства он несколько раз по карточке снимал деньги в банкоматах разных районов города, кроме Хортицкого района, в котором похитили маленькую Настю. Банковские распечатки этих операций были приобщены к делу со стороны защиты.

«Как мне рассказал один из адвокатов Дмитрия (за время следствия и суда у обвиняемого было уже пять адвокатов), в материалах обвинения есть масса нестыковок, которые свидетельствуют о том, что мой бывший муж непричастен к этому жестокому преступлению, – заявила Виктория. – Да я и так уверена, что Дима не виноват. Он просто оказался не в то время, не в том месте, а полиции все равно — лишь бы назначить преступника».

Невзирая на развод, Виктория не бросает Дмитрия в беде, навещая его в день судебных заседаний или во время коротких свиданий в СИЗО. Передает ему продукты, лекарства и другие нужные вещи. Чувствуя поддержку, Дмитрий надеется на вынесение оправдательного приговора.

Впрочем, у стороны обвинения также есть веские доказательства причастности Дмитрия к убийству девочки. Но о них в другой раз. После вынесения приговора первой инстанции, который в любом случае будет оспорен одной из сторон процесса: прокуратурой или адвокатами.

Игорь Прохоров,
фото из архива «Субботы плюс»